Наталья Солженицына. В «Архипелаге» нет ни одного слова от меня

 Наталья Солженицына. В «Архипелаге» нет ни одного слова от меня

---

Наталья Солженицына

В «Архипелаге» нет ни одного слова от меня

Беседу вела Зоя Игумнова

 

«Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына по инициативе Владимира Путина и вдовы писателя Натальи Дмитриевны включен в школьную программу. Одно «но»: школьникам в руки он попадет в сокращенном варианте. Три тома ужали в один. Наталья Солженицына рассказала «Собеседнику» о том, как решилась на такой шаг.

 

Александр Исаевич неохотно, но согласился

— Наталья Дмитриевна, на Западе «Архипелаг ГУЛАГ» уже выходил в сокращенном виде…

— Да, во второй половине 1970-х, после выхода английского перевода всего трехтомника, американские профессора обратились к автору: мол, они хотят преподавать «ГУЛАГ» своим студентам, но все три тома не осилят, надо для них сокращать. Александр Исаевич неохотно, но согласился. В 1985 году это сокращенное издание вышло на английском, а потом и на других языках.

— Похоже ли то сокращение на версию для наших школьников?

— И да, и нет. Их принцип сокращений несколько отличается от того, что я сохраняла и что убирала. «Списать контрольную» не удалось, пришлось делать все заново самой.

— Разве вообще можно резать оригинальный текст автора?

— Толстой, между прочим, сам сокращал «Войну и мир». Было одно прижизненное издание, в котором он лично урезал главы с философскими рассуждениями, но оно больше не повторялось. Случай с «Архипелагом» очевиднее. (Кстати, его неправильно именуют «романом», автор назвал этот жанр «художественным исследованием».) Когда выбор стоит — прочтут либо вообще не возьмут в руки, — то тут решение одно. Вот что нельзя делать ни в коем случае, так это адаптировать.

— А чем отличается сокращение от адаптации?

— Кардинально отличается. Адаптация — это переложение трудного текста более легкими, другими словами. А если еще и сложная конструкция — мы возьмем да упростим. Расскажем попроще, как «Три поросенка». Вот это абсолютно недопустимо. А сокращение — это выемка из текста каких-то частей, но все, что остается — это только слова автора. В «Архипелаге» нет ни одного слова от меня. И вся конструкция сохранена.

— Что вырезано из полного текста?

— Ну, например, в первой части есть главы — «Закон-ребенок», «Закон мужает», «Закон созрел». В них подробно рассматривается история репрессивной системы, сначала ЧК, потом ВЧК, далее ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ. Это все одно и то же учреждение, которое меняло название с годами. Эти все изменения сегодня школьникам не нужны, эти главы можно было существенно сократить. Или я сократила главу «Белый котенок» — длинная, захватывающая история одного побега. Кстати, на Западе хотели по нему фильм снимать.

— Кто хотел?

— Американский режиссер, перед тем снявший знаменитый фильм «Холокост». Он обратился к Александру Исаевичу с предложением экранизировать только эту главу «Архипелага». Солженицын отказался. Может быть, и напрасно. Но отказался, потому что считал, что нехорошо как бы заменять «Архипелаг» только этой историей, одним частным случаем. Сколько существуют тюрьмы, столько существуют и побеги, но бегут единицы, а о тех, кто мается в зоне, кто расскажет? Ведь как у Солженицына в посвящении к «Архипелагу» сказано? «ВСЕМ, кому не хватило жизни об этом рассказать».

 

Отнесла авторский экземпляр Путину

— Владимир Путин стал инициатором издания сокращенной версии для школьников после встречи с вами?

— Он считал, что надо расширить преподавание Солженицына в школе, но конкретно «Архипелаг» — это было мое предложение. Тот разговор был в июле 2009 года. В мае 2010 года издательство «Просвещение» получило от меня текст сокращенного издания. Книгу они издали качественно. На обложке удивительная фотография Александра Родченко 1933 года: Беломорканал.

— Принимал ли Путин выполненную работу и знаком ли вообще с новой версией «Архипелага»?

— Когда из издательства принесли мне авторские экземпляры, я через несколько дней отнесла ему в подарок.

— Куда Вы отправились?

— В Белый дом. Вы хотите знать, читает ли премьер эту книгу? Не знаю. Это вопрос не ко мне. Он работает очень много, вид к вечеру усталый, страна большая — проблем еще больше. Так что в его расписание я бы не вмешивалась. Но его слова мне показались вполне искренними. Я думаю, что он сделал важный шаг. Конечно, книгу эту я бы в любом случае сделала, потому что Александр Исаевич мне это поручил. И ее, конечно, издали бы. Но без премьера до школы она бы не дошла. Это несомненно.

 

Восемь часов на изучение темы репрессий

— С сентября 2009 года «Архипелаг» внесли в обязательную школьную программу. А когда школьники реально начнут изучать его?

— Действительно, указ вышел в прошлом году, когда еще не было сокращенного издания, а использовать полное непосильно для большинства учителей. Но вот есть, например, замечательный петербургский педагог Татьяна Еремина, ученики которой уже лет десять изучают «Архипелаг». Возможно, именно ей издательство «Просвещение» закажет методическую разработку, как преподавать «Архипелаг» в школе.

— По слухам, на его прочтение школьникам выделили всего четыре урока. При этом, говорят, учителя на выбор могут предпочесть других авторов — Гинзбурга или Шаламова. Это правда?

— Не вполне. В курсе «Русская литература XX века» для общеобразовательных школ уже были рассказы Шаламова и «Один день Ивана Денисовича» Солженицына. Теперь в обязательную программу добавился «Архипелаг ГУЛАГ». А сверх этого у учителей есть еще четыре свободных часа на тему репрессий, и эти часы они могут использовать по своему усмотрению как на названных авторов, так и на других. Все зависит от учителя, как ему кажется, через какую книгу эта тема убедительнее дойдет до молодого человека.
Ведь если в семье никогда не было репрессированных или никто не погиб в войну, ребенок может и не испытывать личную скорбь, сострадание к трагедии народа.

 

Человек может выстоять только силой духа

— Вам не кажется, что школьное образование стало упрощенным в разделе истории и литературы? Дети не знают, кто такой Ленин, когда началась Великая Отечественная война. А уж о ГУЛАГе в их сознании и вовсе полная каша.

— Да только ли образование школьное упрощено? Беда нашего времени — страна не знает, как понимать свою историю. Люди расколоты. В каждом историческом периоде можно найти хорошее, и о нем надо помнить и говорить, но это не значит, что надо замалчивать и то плохое и страшное, что в нем было. Будь то эпоха Ивана Грозного, Петра Первого или Сталина. Нужно знать правду о своей истории. И только в этом случае мы не будем уподобляться человеку, беспечно топающему вперед с повязкой на глазах.

Самая главная сейчас беда, что вообще сокращают часы на гуманитарные дисциплины, сокращают часы на литературу, что, по-моему, катастрофично. Ни в одной стране мира нет такого пренебрежения к собственной литературе. Позор!

— Что, на ваш взгляд, даст «Архипелаг» школьникам?

— Ученикам, да и взрослым из этой книги становится ясно: человек в крайних обстоятельствах может выстоять только силой духа. Тело слабо, и его легко уничтожить, но дух человека, сознающего свою правоту, гонителям неподвластен.