Н.Д. Солженицына. Приветствие участникам международной конференции «Личность и творчество А.И. Солженицына в современном искусстве и литературе. К 100-летнему юбилею А.И. Солженицына»

Приветствие участникам международной конференции
«Личность и творчество А.И. Солженицына
в современном искусстве и литературе.
К 100-летнему юбилею А.И. Солженицына»

15 марта 2017

Дорогие друзья!

Очень радостное событие сегодня, но, признаюсь, когда была объявлена тема международной конференции — «Солженицын в искусстве», — у меня были большие сомнения: мне казалось, что предмет обсуждения еще недостаточно весом, еще не созрел, поскольку российских событий, которые призвана такая конференция обсуждать, пока как будто маловато. Возможно, такое впечатление было у меня по контрасту с карнавалом происшествий, встретивших нас на Западе в 1974 м году, когда Александр Исаевич был выслан из СССР. Вот среди нас сегодня наш дорогой друг, профессор Майкл Николсон, который отчасти занимался исследованием мифотворчества, клубившегося вокруг имени и личности Солженицына. В одной из своих статей он писал: «Отлитый в бронзе, положенный на музыку, танцуемый в балете, воспетый в стихах, герой шуток, романов и десятков научных работ, любимый объект американских диссертационных исследований, предмет многочисленных подражаний и пародий, цитируемый и интерпретируемый в бесконечных немыслимых сочетаниях, Солженицын произвел впечатление, которое по размаху, если не по силе воздействия, не удалось произвести ни одному современному писателю»¹. Мне казалось, что на отечественной почве все куда скромней, и я решила составить для себя свод связанных с Солженицыным событий в искусстве, случившихся после нашего возвращения в Россию. Вот, думала я, четверть века Солженицын не издавался на родине, соответственно, широкому кругу читателей был недоступен, мало того, был всячески охаян властями, и это очернение работает до сих пор, и весьма успешно. А когда мы вернулись, людям было не до этого, вся жизнь перевернулась… Похоже, что еще рано обсуждать эту тему.

Но мною же составленный свод, хотя и неизбежно неполный, меня удивил и переубедил. Очень коротко его озвучу.

Вот драматический театр. Из четырех пьес Солженицына три ставились: «Олень и Шалашовка», «Свеча на ветру», «Пир победителей». По трем прозаическим произведениям тоже были осуществлены театральные постановки: «В круге первом» («Шарашка» любимовская), «Матрёнин двор» (в Театре им. Вахтангова), «Один день…» (в нескольких театрах — в Архангельске, в Москве, на Украине). Сейчас объявлены и в этом году осенью должны быть на сцене два спектакля: по «Раковому корпусу» во Владимирском драматическом театре и по «Красному Колесу» в Театре Российской Армии.

Кино и телевидение. Из трех авторских сценариев воплощен один — телесериал «В круге первом». Два изначальных сценария, «Знают истину танки!» и «Тунеядец», никогда не экранизировались, хотя с «Танками» была попытка в Америке, с «Тунеядцем» на Мосфильме. Художественных фильмов отечественных — пока ни одного. (Это отчасти и есть основа моего общего впечатления, что сделано мало.) Нет ни одного фильма, хотя на Западе их и по «Одному дню…» несколько, и по «Кругу». Сейчас, правда, Глеб Панфилов объявил, что будет ставить фильм по «Одному дню Ивана Денисовича».

Но зато было много фильмов-интервью, в том числе выдающихся. Трилогия Сергея Мирошниченко, который здесь сегодня с нами, четыре «Беседы» Александра Сокурова, и немало документальных фильмов, в которых Солженицын не участвует, или его участие минимально, но фильмы тем не менее значительные, как, например, «Жизнь Солженицына» Леонида Парфенова, «Тайная история “Архипелага”» Николя Милетича, «“Один день”. 50 лет спустя» Алексея Денисова.

Живопись, графика, скульптура. Солженицын ни разу в жизни не позировал ни одному художнику и ни одному фотографу. Тем не менее портретных попыток сейчас множество. Но, естественно, удачных не так много. Памятники и барельефы в последние годы возникают в разных местах, о чем мы чаще всего узнаем из интернета, то есть это как-то само происходит. В этом году будет объявлен конкурс на памятник в Москве и в 2018 году предполагается его установить.

Музыка. Постепенно обнаружилось, просто мы этого не знали, что написано, начиная с 1981 года, три симфонии, две оперы, три хоровых произведения на слова Солженицына.

Ну и наконец литература. Очевидно, предполагается обсуждать в основном литературу о нем. Если говорить не о научных статьях и монографиях, а о художественной литературе, то к ней можно отнести, несомненно, биографии, которых на Западе мне известно шесть, а в России — одна, Людмилы Ивановны Сараскиной. Существует еще жанр, который Майкл Николсон назвал «Солженицын-роман». Имеются ввиду романы, где Солженицын — герой. Обычно это нечто малохудожественное и как правило сатирическое или даже пародийное. По словам того же Майкла Николсона, «мифы продолжают цвести и размножаться, представляя собой, пусть косвенно, дань значению и жизненности Солженицына, продолжающего по сию пору провоцировать полемику»². Ну, стало быть — Солженицын живой.

Однако в программе нашей конференции событий еще больше, чем в моем своде. Например, я ничего не сказала о выставках и музеях, а хорошая выставка и хороший музей — это несомненно искусство. И об этом тоже пойдет речь на конференции.

Итак, я ошибалась, сделано уже много, и есть все основания ожидать успеха конференции. И я присоединяюсь к благодарности Институту искусствознания — и за инициативу, и за организацию, и особенно Людмиле Ивановне Сараскиной. Благодарю и Дом русского зарубежья, сотрудников отдела по изучению наследия Солженицына, и наш Фонд, тоже принимавший некоторое участие в организации, и, конечно же, участников конференции, взявших на себя труд приготовить доклады и выступления и подарить нам свое присутствие.

Большое спасибо.

Примечания

¹ Nicholson M. Solzhenitsyn: Effigies and Oddities. Solzhenitsyn in Exile: Critical Essays and Documentary Materials / Ed. J.B. Dunlop et al. Stanford (Cal): Hoover Institution, 1985. P. 132.

² Николсон М. Солженицын на мифотворческом фоне // Вопросы литературы. 2003. № 2. С. 75.